В неоевразийстве многие интеллектуалы и политики справедливо видят идеологическую доктрину, которая является манифестом многополярного мира. Неудивительно, что у неоевразийства есть сторонники не только в нашей стране и постсоветском пространстве, но и в Западной Европе, исламском мире и странах Латинской Америки. Поэтому важно выявить эти политические и/или интеллектуальные силы и объяснить, почему они являются нашими союзниками и в чём сходство их идей с идеями неоевразийства.
В Западной Европе антиглобалистские силы получили распространение в 60-70-е годы 20 века. К примеру, это были так называемые "новые правые", первой организацией которых было "Общество немецко-европейских исследований". Позже, 17 января 1969 года появилась "Группа исследований европейской цивилизации", и именно это событие стало условным началом движения. В отличие от "старых правых", "новые правые" выступали за европейскую идентичность, главными чертами которой называли христианские ценности, героизм и континенталистскую ориентацию в геополитике; кроме того, по словам основного идеолога данного течения Алена де Бенуа, они никогда не считали себя сугубо национальным движением. Помимо этого, "новые правые" негативно относились к США, а также отвергали проекты европейской интеграции, считая их наравне с НАТО средством подчинения англосаксам. Например, среди целей организации "Европейское действие", относящейся к представителям течения "новых правых", заявлены вывод всех американских войск из Европы, роспуск ЕС и НАТО и создание Европейской конфедерации "при сохранении значительных свобод внутренней жизни, культурной, финансовой и экономической политики стран-участниц". Основной целью "новых правых" было возрождение европейских традиций, и путь, основанный на них, должен был бы стать альтернативой и капитализму, и социализму. Отсюда их главный лозунг: "Ни Запад, ни Восток, но Европа". Правда, вскоре он эволюционировал и принял несколько другой вид: "Прежде всего Европа, но лучше с Востоком, чем с Западом". Данная перемена взглядов связана с осознанием факта, что англосаксонский мир является более экспансионистской силой, нежели Россия (пусть и Советская с мессианской целью коммунизма).
Помимо "новых правых", можно выделить несколько ярких геополитиков, которые повлияли на доктрину европейского континентализма и которые вправе называться союзниками неоевразийства.
Это, прежде всего, Жан Тириар, Йордис фон Лохаузен и Пьер Мари Галлуа. Если вкратце говорить об их воззрениях, то Тириар был автором проекта "Евро-советской империи от Дублина до Владивостока", а также идеологом национально-освободительной борьбы (включавшей и партизанские методы) против НАТО. Йордис фон Лохаузен, так же, как и де Бенуа, противопоставлял "Европу" и "Запад", считая Европу "сухопутным" с точки зрения геополитики регионом, находящимся во временной оккупации талассократического Запада. Главное средство для её преодоления Лохаузен видит в объединении Германии, под эгидой которой сформировалась бы новая общеевропейская интеграционная группировка, независимая от США. Данная концепция перекликается с идеей Пан-Европы Карла Хаусхофера, так как Лохаузен считал себя его последователем. Генерал Галлуа, в свою очередь, являлся наиболее последовательным евроскептиком, считавшим, что евроинтеграция - это ловушка атлантистов для Европы, что суверенные государства сами способны договориться о создании нового интеграционного блока, ориентированного, естественно, в сторону Суши.
Из политических объединений, действующих в странах Европы, наиболее последовательными союзниками неоевразийства являются так называемые "мягкие" евроскептики. В Италии это Лига Севера, во Франции - Национальный фронт, а в Германии - партия Alternative fur Deutschland (Альтернатива для Германии). Все эти партии ставят задачу переформатировать европейскую интеграцию, чтобы сделать Европу самостоятельным центром силы, независимым внешнеполитически от США и НАТО. В программе "Альтернативы для Германии" даже значится пункт о создании реальных вооружённых сил, что в условиях экономического лидерства Германии и отсутствия давления со стороны глобалистов превращает Германию в абсолютного лидера Европы и нового интеграционного проекта. Эти идеи носят очевидно преемственный характер по отношению к концепции Пан-Европы Хаусхофера.
Так как Россия заинтересована в союзной, но не слабой, Европе, необходимо констатировать следующий факт: именно евроскептические (в основном правые) силы являются самой эффективной опорой неоевразийства в Западной Европе.
Также очень важно рассмотреть исламский мир. Здесь очевидными союзниками неоевразийства выступают представители традиционного ислама, арабского социализма и кемализма. Проанализируем эти концепции и их связь с неоевразийством более подробно. Традиционный ислам имеет сильные позиции в Иране после Исламской революции 1979 года, в Йемене, где повстанцы-хуситы свергли саудовскую марионетку Абд-Рабу Мансура Хади, а также определённое влияние, ограниченное светским характером государства, в Турции и Ираке. У неоевразийства и традиционного ислама есть несколько точек соприкосновения, состоящие в неприятии ценностей Запада и его претензий на мировую гегемонию. Самым характерным проявлением сходства этих позиций является сотрудничество России и Ирана. Наши страны помогают Башару Асаду в Сирии и вместе пытаются урегулировать гражданскую войну в Йемене, бывший президент которого Али Абдалла Салех, свергнутый во время "арабской весны", заявил, что на всей подконтрольной ему территории Йемена военные базы и аэродромы открыты для дислоцирования Вооружённых сил РФ. Что касается "арабского социализма", то в настоящий момент данная идеология является господствующей лишь в Сирии. В его основе тоже лежит противостояние Западу как либеральной и капиталистической цивилизации. Тому есть объективная причина: Великобритания и Франция в своё время владели Ближним Востоком на правах колонизаторов, а позже проводником их интересов в регионе стали Израиль и нефтяные монархии Персидского залива. В качестве противовеса Западу доктрина "арабского социализма" выбирает Россию, следовательно, нам выгодно иметь союзников в регионе. Причём не ограничиваться Сирией.
Отдельно стоит упомянуть кемализм. Изначально в основе этой доктрины лежали 6 пунктов: республиканизм, национализм, народность, секулярность, этатизм и революционность. Под революционностью понимался радикальный курс на вестернизацию и разрыв с прежними культурными, политическими и религиозными традициями. Позже (вероятнее всего, это произошло после развала СССР), взгляды кемалистов претерпели эволюцию. Стало понятно, что именно Запад, а не Россия, является угрозой турецкой национальной идентичности, за приоритет которой ратовали кемалисты. Как сказал Александр Дугин в фильме-расследовании "Турция. Переворот": "Они познакомились с евразийской геополитической моделью. Прежде всего, после перевода моих книг. Где-то в начале 2000-х годов у кемалистов созрел консенсус, что Россия не враг, а такая же региональная сила, заинтересованная в сохранении своего суверенитета и территориальной целостности". В 2005 году по ним был нанесён серьёзный удар, когда с подачи Фетхуллаха Гюлена было сфабриковано дело "Эргенекон". Тысячи кемалистов - военных, профессоров, политиков - были брошены в тюрьмы по надуманным обвинениям. Но несмотря на это, когда в конце 2014 года группа высокопоставленных кемалистов прибыла с конфиденциальным визитом в Москву, они выдвинули 2 тезиса: 1) с Эрдоганом нужно сотрудничать в интересах российско-турецкого мира и стабильности в регионе; 2) любая попытка госпереворота будет в интересах США и гюленовцев. Таким образом, последователи Ататюрка продемонстрировали, что готовы поставить евразийские интересы Турции выше своих личных обид, а также то, что они рассматривают Россию как единственного гаранта подлинного суверенитета своей страны.
Несколько слов необходимо рассказать и о Латинской Америке. Исторически данная территория считалась зоной влияния США, в полном соответствии с доктриной Монро. Естественно, что американские элиты этим активно пользовались, всячески поощряя внутренние и межстрановые конфликты в данном регионе. К примеру, Боливия является рекордсменом по числу государственных переворотов: за всё время существования этого государства (с 1825 года) власть там менялась более 180 раз, и большинство этих переворотов происходило с подачи США. Поощрялись гражданские конфликты в Колумбии и в Никарагуа, свергались неугодные президенты (Хосе Сантос Селайя в Никарагуа, Хакобо Арбенс в Гватемале, Сальвадор Альенде в Чили и др.) Толчком к развитию латиноамериканского регионалистского самосознания послужило распространение идей социализма. Однако латиноамериканский социализм был особым, выгодно отличающимся от европейского: он апеллировал к борьбе с реальным внешним врагом, а не с абстрактным "классовым", а также не был настроен против церкви. Поэтому борьба за социализм в этом регионе, поддержанная СССР, была борьбой национально-освободительной, а левые правительства всегда стремились к сотрудничеству с Россией.
Именно "Левый поворот" в Латинской Америке имеет право называться прочным союзником неоевразийской доктрины, поскольку сыграл важную роль в осознании региона как одного из полюсов многополярного мира.
Конечно, были и на сегодняшний день там есть силы, именующие себя консерваторами. Но это всего лишь идеологическая иллюзия: правильнее было бы их назвать праволиберальными реакционерами, так как они, являясь на словах приверженцами традиций, поддерживают экспансионизм США и готовы отказаться от роли Латинской Америки в многополярном мире.
Подводя итог, необходимо отметить, что неоевразийство имеет достаточное количество союзников в современном мире. Объединяющей платформой данного союза является общее неприятие стремлений Запада к идеологической экспансии и превращению остального мира в свой ценностный и геополитический придаток. Каждый цивилизационный регион мира должен осознать себя субъектом, а не объектом глобального управления. Именно в этом и помогает идеология неоевразийства.
